Андраник Микаелян — долгожданный собеседник и один из самых главных героев четвертого номера издания — спецвыпуска BU:K. Андраник приехал в Ереван из легендарного города Фресно (легендарного по книгам Сарояна). Андраник вспоминает своего брата Уильяма Сарояна как писателя мирового уровня и доброго человека, который по-настоящему ценил хорошего друга и прежде всего своих родственников и корни, что подтверждается его постоянными контактами с родными и знаменитой поездкой в Битлис. Андраник запомнил несколько месяцев из 70-х, когда он жил в одном из двух домов Сарояна во Фресно, в доме, где хранились все его труды в коробках и архивах, старое пианино. Они постоянно ездили по Фресно, ходили в магазин и прачечную, разговаривая… о своей родне.
И еще одна немаловажная деталь, которую вспомнил Андраник во время нашей беседы на уютной скамье возле статуи Уильяма Сарояна в Ереване: «Немногие знают, что дочь Уильяма Люси долгие годы жила с Марлоном Брандо. Актер был большим поклонником творчества Сарояна, и, когда Уильям скончался, Брандо сказал: ,,Мир не знает, кого он потерял…”».
Просто поразительно, насколько Вы похожи на Уильяма Сарояна! Как будто Вы его брат-близнец. Идентичные усы, мимика… Как так вышло?
Помню, как однажды я оказался рядом со статуей Сарояна недалеко от музея Ерванда Кочара в Ереване. Люди останавливались, потому что не могли понять, кто стоит рядом с его памятником — родственник Сарояна или?.. Классная была сцена! Откуда такая схожесть? Это очевидно. Он мой брат, моя бабушка и его мама — двоюродные сестры. Считаю, отчасти причина и в том, что я живу в Армении уже более 20 лет и поэтому лучше воспроизвожу армянское или (в данном случае) сароянское выражение лица и жесты. Кроме того, я периодически читаю его произведения, особенно те, в которых присутствует армянская или фресненская тематика, такие как «Меня зовут Арам» и «Рок Ваграм». Не говоря уже о том, что я слушаю различные интервью и записи, в том числе знаменитую песню Come on-a my House с Сарояном и его двоюродным братом Россом Багдасаряном.
Каково это — быть родственником легендарного писателя?
Когда я был моложе и Сароян приезжал к нам домой на семейное ранчо или мы встречались на собраниях двоюродных братьев в районе залива Сан-Франциско или в его доме во Фресно, я, конечно, знал о его славе, однако он был так похож на братьев моей бабушки и других кузенов того поколения, что я не всегда обращал внимание на его известность.
Но я могу сказать, что теперь это не так. Я горжусь не только тем, что он мой двоюродный брат, но и тем, что я бывал у него в гостях, слышал его рассказы, слушал его громкий голос и хорошо его знал. Пожалуй, еще больше я горжусь, когда незнакомые люди спрашивают, не родственник ли я знаменитого писателя. Это часто приводит к рассказам не только о самом Сарояне, но и о других близких: дяде Сарояна Араме, двоюродном брате и лучшем друге Сарояна Арчи Минасяне и других.
Что Вы думаете о писательстве как о профессии?
Для меня писательство — одна из самых почетных профессий. Выражать человеческие эмоции при помощи пера — сложное искусство, лишь немногие добиваются в этом успеха. Уильям Сароян всегда был честен в своих произведениях, что, помимо его огромного таланта, стало главной причиной его успеха. Такой подход делает честь профессии, и писательство становится одним из самых уважаемых видов деятельности.
Вы когда-нибудь думали о том, чтобы стать писателем?
Не буду скромничать: я считаю себя писателем. В течение нескольких лет я работал фотожурналистом в сельскохозяйственной фирме во Фресно, писал скорее художественные, чем документальные рассказы о фермерах. И когда я перевожу таких авторов, как великий Зорайр Халафян, я перевожу как писатель, а не как переводчик. Считаюсь ли я писателем в самом широком смысле этого слова? Нет, у меня нет ни книг, ни других публикаций.
А кто, на Ваш взгляд, самый вдохновляющий писатель из ныне живущих?
В последнее время самыми вдохновляющими писателями для меня были Зорайр Халафян и Левон Хечоян. Что касается тех, кто пишет сегодня, то наиболее вдохновляющими являются поэты Хачик Манукян и Тадевос Тоноян.
Чем Вы занимались на протяжении всей жизни и что делаете сейчас?
До переезда в Армению я работал учителем и фермером, а также психологом (помогал людям, имеющим психические проблемы). В Армении организовывал концерты для ансамбля «Шогакн» и других коллективов, работал фотожурналистом, преподавал разговорный английский язык, был переводчиком и редактором.
Что именно привлекает Вас в Армении?
Я вырос среди тех, кого я называю поколением Сарояна, поколением, которое было, мягко говоря, весьма красочным и интересным. С юности и до 30–40 лет я знал только такую жизнь. Потом, когда это поколение стало уходить, почувствовал пустоту, которая сразу же заполнилась после переезда в Армению.
Я снова явственно почувствовал вкус своей молодости. Люди, живущие здесь, знают они об этом или нет, ценят они это или нет, сохраняют армянский характер, который теряется или по крайней мере ослабевает вдали от родины, армянской природы, традиций и всего остального. Здесь есть аромат, который притягивает меня и удерживает в Армении.
Расскажите нам больше о Фресно. Как он выглядит сейчас? Что Вам больше всего нравится там делать?
Течение времени не обошло стороной и Фресно. Современные автострады пересекают расширяющийся город, создавая новые районы и обходя старые. Первоначально армянский городок теперь заселен другими. Недавно я провел три месяца во Фресно, навещая старых друзей и родственников, а также изучая изменившиеся улицы. Я проехал и прошел пешком по старому армянскому городу, расположенному рядом с армянской апостольской церковью Святой Троицы, пекарней Valley Bakery и клубом Asbarez. Я посетил армянскую церковь Святого Павла и несколько мест с армянскими деликатесами (некоторые новые, некоторые из прошлого). Важным было посещение ресторана AJ’s, где я встретил старых друзей, услышал и рассказал истории из прошлого Фресно.
Не могли бы Вы поделиться смешной/интересной историей, которая касается Вас и Уильяма?
Мои самые яркие воспоминания о Сарояне — это когда он и его кузен, поэт и художник Арчи Минасян, брат моей бабушки, приезжали к нам на ранчо в Динубу — маленький фермерский городок недалеко от Фресно. Они с Арчи стояли на кухне, пока моя мать готовила ужин, а отец барбекю, и разговаривали, скорее даже кричали, рассказывая о своей писательской карьере. Уильям рассказывал о путешествиях по миру, и все это время оба хвалили или осуждали того или иного писателя или родственника. Эти двое были не только братьями, но и лучшими друзьями, и их беседы демонстрировали это: они то оживлялись, то сердились, то смеялись во все горло. Затем все перемещались на улицу: стол был накрыт, костер для барбекю горел благодаря обрезкам лозы Томпсона. Ужин длился больше часа; произносились тосты и рассказы, а если присутствовал дядя Сарояна Арам, то все слушали его рассказы, японские и русские подражания или истории о процессе Согомона Тейлиряна, для которого он переводил. После ужина те, у кого были сильные руки, включая великого писателя, собирались вокруг мороженицы с ручным приводом. Каждый по очереди крутил машину, наполненную персиками или нектаринами, а также ягодами, выращенными в нашем саду. В последующие дни, когда мы работали на полях, соседи говорили: «Они опять там были, ваши кузены, мы все слышали».
Какая Ваша любимая книга Сарояна?
В прошлом я бы ответил «Меня зовут Арам» — отчасти потому, что рассказы в основном касались родственников, которых я знал или о которых слышал в детстве. Но теперь я могу сказать, что моя любимая книга — «Рок Ваграм», на которую я случайно наткнулся в доме друга во Фресно, читая оригинальное издание. Эта история о том, что я буду называть армянским Фресно. Временами мне казалось, я читаю о своей собственной жизни. В этом романе Сароян хорошо передает атмосферу раннего Фресно, жизнь армянской семьи, отношения между братьями и сестрами, тоску, светские беседы в домах, в баре, где работал герой рассказа, и другие повседневные сцены. Все дает читателю представление об армянском быте и жизни той эпохи. Кроме того, книга наполнена философскими мыслями и цитатами Сарояна, некоторые из которых напрямую связаны с историей, а некоторые нет:
«Каждый человек боится. Он боится многих вещей или всего, но в конечном итоге все они — это он сам, как он сам знает. Человек боится всю свою жизнь, потому что каждый человек — это смерть, получившая лицо, глаза, уши, нос, рот, тело и конечности, и каждый человек — это смерть, получившая жизнь, как он сам знает».
Что Вы сейчас читаете?
На данный момент я читаю «Братьев Карамазовых» Достоевского уже во второй раз. Скоро планирую перечитать пьесы «Вся ваша жизнь» и «В горах мое сердце», так как прошло слишком много лет (можно сказать, десятилетий) с момента прочтения этих знаменитых произведений.
Есть ли в семье Сарояна традиции, которые сохранились до сих пор?
Традиция близости не подает признаков ослабления. Как я наблюдал с 1950-х по 1970-е годы, наш клан Сароянов и Минасянов, семьи, ставшие единым целым еще в Битлисе и Муше, сохраняют особую близость, которую можно считать необычной, учитывая количество сменившихся поколений. Часто проводятся семейные собрания, которые мы можем назвать вечеринками кузенов, где разные поколения Сароянов и Минасянов собираются вместе за едой и напитками и рассказывают истории от Битлиса и Муша до различных событий, связанных с нашими родственниками и предками, жившими в раннем Фресно или Сан-Франциско, куда большая часть рода переехала в 1950-х годах. Не случайно несколько двоюродных братьев и сестер, в том числе и я, отправились в Битлис и Муш в 2012 году. Мы прошли по тем же ступеням, что и наши недавние предки, нашли дома наших семей, поели помидоров и перца, выращенных на огородах наших предков, и даже нашли тонир — печь, где младшая сестра моей бабушки погибла в результате несчастного случая примерно в 1905 году. И не случайно этой весной в Лос-Анджелесе я впервые встретился с внучками Сарояна и дядей моей бабушки Арамом. Несмотря на то, что мы никогда не встречались, было похоже, что мы всегда знали друг друга. Мы делились историями, из которых следовало, что мы выросли вместе.
