Засыпать под Шопена или с книгой в руках — это так похоже на меня! В ту ночь я тоже уснула под классику — внимая Николаю Цискаридзе.
Он — «часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо». Столько противоречивого гармонично уживается в одном человеке: чистота и цинизм, любовь к розам и к мясу с кровью. В свое время его искусили сказочным миром балета и поставили перед выбором. И он выбрал честь. В отличие от Жана-Батиста Гренуя, гениального творца, не остановившегося ни перед чем и ни перед кем ради создания идеального аромата, Николай Цискаридзе — честный художник, сумевший подарить нам высокое искусство балета, не предавая себя и своих убеждений. Неслучайно его любимый цвет — белый, цвет чистоты. Как Николай всегда стремится к светлому и волшебному, так и нам хочется прикоснуться к маэстро.
Народный артист России премьер балета Большого театра, член Совета при Президенте РФ по культуре и искусству, ректор Академии русского балета имени А. Я. Вагановой Николай Цискаридзе, а точнее месье Цискаридзе, дал нашему журналу поразительно искреннее интервью, в котором рассказал о псевдобезумцах, циничных сволочах, поколении спс, Эллочке-людоедке, зловонном Париже и своих французских корнях….
_____________________________________________________________________________
Как красиво описаны в книгах чувства людей, места, как точно передана философия и эстетика отношений!.. Вы человек высокого искусства, отличающийся блестящим образованием и хорошим воспитанием. Как возродить в нас то, что мы утрачиваем каждый день?
Сегодня мы пришли к другой реальности. Я вижу эту тенденцию благодаря детям, с которыми взаимодействую на ежедневной основе, — они отражают нашу действительность. Каждый раз, когда я пытаюсь им что-то объяснить, вспоминаю себя и свои чувства в этом возрасте. Они не понимают, что это за феномен, они несентиментальны, лирики в них тоже мало, поскольку вся их жизнь начинается и заканчивается в интернете. Они часто врут, придумывают интернетные ходы, отвечают не «спасибо», а «спс». В отличие от них у просвещенных есть эпистолярный опыт. (Некоторые подруги из разных стран до сих пор хранят мои забавные юношеские письма. А сколько я писал моему педагогу Петру Антоновичу Пестову в Германию о моих репетициях, спектаклях!..) Все вышеназванные недостатки отражаются на скорости, на ощущениях, увеличивается количество 20-летних юношей с проблемами потенции. Все это повергает меня в шок…
И меня. С чем это связано?
С тем, что их больше ничего не возбуждает.
Ведь во всем важна тактильность — желание прикоснуться к чему-либо: искусству, человеку, письму…Одна из высших форм любви и страсти.
А подобная атрофированность передается и искусству: балет превратился в плохое выражение спорта. Нынешние «звезды» искусства, о которых пишут глянцевые журналы, — это временные порхающие мотыльки, которые будут заменены другими. Это танцоры, которые, когда открывают свой рот, изрыгают либо жаб, либо ни-че—го. Но все эти уродства не от их дурного характера, скорее, от неумения читать, мыслить, чувствовать.
Когда я очутился в соцсетях, на просторах «Инстаграма» увидел детей у 20-летних детей! Я увидел красивые и бестолковые картинки без души, но зато ради нового поста. Нет той самой красоты из книжек, о которой Вы говорите. Пример. Есть категория детей в Академии, где я преподаю, которых я узнаю благодаря их инстаграму. При взгляде на их публикации я думаю: «Боже, какой прекрасный и способный ребенок! Что же я его раньше не видел?!» Далее в академической среде я начинаю вычленять его взглядом и говорю себе: «Ужас, ужас, ужас». Поэтому я его и не видел. Ради красивых фотографий ребенок готов на все: он скрупулезно подбирает интерьер, собирается с мыслями, делает над собой усилие… Однако на деле это кажущаяся красота без души и огранки. Вся эта сегодняшняя тенденция — сплошная обманка.
У нас неплохие дети, просто они живут в такой парадигме, как мы жили в кошмарном начале 90-х, когда ты шел с работы сквозь ряды торгующих людей, которые были везде, и от каждого разило зловониями, а у тебя не было денег даже на хлеб. У каждого века свои недостатки, и мы, взрослые, должны перестроиться теперь на другую реальность, потому что это наше завтра и наша будущая аудитория.
А как показать нашей аудитории всю прелесть классики?
Никак. И мне больше всего жалко писателей. Дима Быков мне сказал потрясающую фразу: «Когда я пишу стихи, то понимаю, что занимаюсь самым бесполезным делом». Процент русскоговорящих в мире невысок, и еще меньше тех, кто действительно читает стихи. Получается, ты пишешь в стол!
Сегодняшнее поколение не знает классики, не говоря уже о Серебряном веке и тем более творчестве Бродского—писателя, которого надо понимать между строк, сквозь его символику и аллегорию. А сегодняшнее поколение считывает все в лоб! Поколение спс!
Сейчас завелось огромное количество дам-нуворишей, которые с чего-то решили, что родились на Луаре и лучше всех просвещены в области этикета, стиля, кино… Таким людям легче всего привить вкус. Будучи еще в Большом театре, я как-то пообщался с одним инфлюенсером—кинокритиком.
Он меня обвинил в чрезмерном пессимизме:будто бы я танцую и не вижу,какими гениями окружен.Якобы все гении, а я весь такой ретроградный!Я перебил его и сказал: «Давай не будем говорить о том, чего ты явно не понимаешь, а поговорим лучше о том, что по твоей части,—о кино».
Он называет мне фильмы, среди которых был «Аноним», — это глубокая картина о феномене Шекспира. А это тема, которую я знаю и очень люблю. Вдруг он мне стал рассказывать о супер-пупер режиссере и его авторском подходе, которого, по сути, нет. А есть прекрасная эпоха, известные мифы, эпичность и художественность картины. Он мне про хайп, а я ему про шикарный каст подлинного драматического английского театра. И этот чувак (а по-другому я его назвать не могу) никогда в жизни не слышал о теориях сущности Шекспира! Черт бы с его познаниями, драма вся в том, что такие люди ходят со своими рецензюшками к женщинам, которые, в свою очередь, влияют на своих мужей. Это не критики со своим мнением, это продажная история.
Сейчас время яркости, когда инсталляция подменила скульптуру, перформанс подменил живопись, когда всем хочется казаться, а не быть.
Есть замечательный текст Ильфа и Петрова про Эллочку-людоедочку, которая соревновалась с Вандербильтихой… Я случайно наткнулся на фильм о Глории Вандербильт, которая скончалась в прошлом году в возрасте 95 лет. У нее безумно интересная биография: она была одной из самых известных и влиятельных американок XX столетия. Художница, актриса, яркая и светская, но подлинная. В возрасте одного года она унаследовала многомиллионное состояние, и все охотились за ее имуществом (судебный процесс за опекунство над ней стал одним из главных сюжетов ее жизни). И спустя время ее сын, талантливый журналист, проделал колоссальную работу, сняв о ней масштабный во всех смыслах этого слова фильм. После просмотра я был потрясен, насколько старые западные деньги отличаются от наших. Надо жить вкусно, зарабатывать вкусно и так же созидать.
Как-то я прилетаю в Нью-Йорк, мониторю выставки и спектакли, натыкаюсь на новый музей, построенный семьей Вандербильт. Музей прекрасен, но его надо чем-то наполнить, так? И весь этот грандиозный музей наполнен современным искусством. (Понижает тон голоса и устало опускает веки.) Я и в Гуггенхайм захожу — мне плохо!
Как говорится, я бы не понял, что это высокое искусство, если бы ты меня об этом не предупредил!
Понимаете, в этом фантастическом музее создана, на мой взгляд, чудовищная экспозиция! В зале площадью 600 квадратных метров лежат три противогаза, и люди с умным видом ходят вокруг них и думают… О чем они думают???
Стандарты красоты изменились. Я наблюдаю апофеоз странности и уродства!
А оно всегда было. Если Вы прочитаете кляузы да Винчи на Микеланджело и наоборот, Вы увидите все вышеобозначенные проблемы. Два величайших гения эпохи Возрождения не находили общего языка и откровенно презирали друг друга! Но это уродство хотя бы вызывает какие-то эмоции, есть что обсудить!
О, однозначно есть! Но не всем дано обсуждать гениев живописи или архитекторов королевских дворцов XVIII века — все упирается в образование.
Когда мне было 7 лет, моя мама показала мне все петербургские дворцы со словами: «Никочка, я знаю, твоя жизнь сложится так, что ты увидишь многое в этом мире. Но я хочу, чтобы ты знал, что и у нас все прекрасно! Знай свои корни, знай своих соседей, люби свою страну». Она во мне взращивала недетскую мудрость, чтобы я не трепетал от западной жвачки и пары джинсов. Она старалась показать, что есть разные миры и поля для детальности, для сравнения и осмысления.
Людмила Васильевна Максакова сказала мне очень давно: «Коля, единственное,что могут сделать родители, —это дать своим детям любовь и образование. Все!»И это правда.Не воспитание, а любовь и образование.
В нашей семье, когда бабушка без устали ругалась на внучку и та через несколько минут кричала: «Баба!» — баба отвечала: «Да, радость!» Понимаете? «Да, радость!» Это безусловная любовь, от которой хочется своему ребенку дать все самое лучшее, в первую очередь образование. Я знал, мне достанется от мамы за мои чудные проделки, но факт в том, что я был самым любимым.
Правда ли то, что Ваша бабушка — француженка?
Правда. Бабушка по отцовской линии. Но это только генетика, так как с бабушкой, как мне потом сказали, я виделся лишь несколько раз в жизни. Я не знал, что она моя бабушка, а она знала, что я ее внук. Я был в настолько бессознательном возрасте, что сейчас у меня нет воспоминаний о ней. Отца я тоже не знал — это была закрытая тема. Я, так сказать, случайный ребенок от случайной встречи. (Смеется.) Мама находилась в сложном бракоразводном процессе, в 42 не могла иметь детей, а ЭКО тогда не делали, плюсуем тяжелое психологическое состояние…
Когда у меня сейчас спрашивают, не злюсь ли я на отца, что он ушел и я его никогда не знал,отвечаю, что папе надо вообще дать премию.Как мужчина он у меня вызывает только колоссальное уважение:человек умел пользоваться своими физическими достоинствами.Спасибо ему за это!
Мне было более 25 лет, когда мне рассказали о корнях, — тогда многое стало очевидно. В нашей огромной библиотеке все книги стояли по алфавиту, и буква «ф» располагалась низко. Я видел перед собой энциклопедию с разными странами, и «ф» — Франция была моей самой любимой, потому что пестрила красивыми иллюстрациями Версаля, дворцов, парков, архитектуры, королей… И каждый раз, когда мама замечала меня именно с этой книжкой, повторяла одну и ту же фразу: «Как странно, он ничего не знает, но его тянет…» Мне никогда не нравился английский язык, меня всегда тянуло ко всему французскому. Если я играл, то с игрушками французских королей. Потом, когда появился в моей жизни балет, мама продолжала: «Ну надо же! Ну ничего не знает, а гены бабки лезут!»
Ее звали Евгения Родэ. Каталонка по происхождению, как я потом узнал, и предки ее были, судя по всему, гувернерами или шеф-поварами. Она в детстве училась в школе Марии Перини, которая потом стала Тбилисским хореографическим училищем, куда я впоследствии поступил. Когда моя бабушка стала старше, пошла к знаменитому режиссеру Марджанову (Константину Марджанишвили), который был последователем Мейерхольда 2 и ставил спектакли в его духе. Там—то ее и нашел мой дед, который, как любой грузинский мужчина, тут же запретил ей заниматься искусством. Навсегда. Кроме как рожать детей, другой функции у нее не должно было быть. (Улыбается.) Как я потом узнал, это привело к большой драме в ее жизни. Во мне реализовалось все, о чем мечтала эта женщина! Но к сожалению, об этом не узнала ни она, ни мой отец.
Превосходство свое чувствовали?
Всегда.
А они свою интеллектуальную несостоятельность?
Ненависть.
Мне недавно задал вопрос мой знакомый, который тесно общается с руководством Большого театра: «Коль, почему они тебя так ненавидят?» Ответ прост. Они сидят на самых высоких должностях в мире с самым большим бюджетом, они руководят судьбами большого количества людей, их имена написаны на всех афишах Большого театра, на всей рекламной продукции, они постоянно общаются с олигархией, их крутят по телевидению принудительным образом, но весь мир знает Николая Цискаридзе, слушает Николая Цискаридзе и смотрит Николая Цискаридзе! Это, конечно, вызывает лютую ненависть.
Я с этим фидбеком живу еще с хореографического училища, и моя мама давно понимала, что ко мне люди испытывали другое отношение. Мама замечала, что моя несравненная гибкость — моя погибель, поэтому пыталась приучить меня к большей работе, чтобы я старался и занимался, а не довольствовался врожденным даром. Она очень не приветствовала, когда я получал высокую оценку без каких-либо стараний. Ей спасибо за то, что таким образом меня вытрезвляла. А что касается ненависти, она вполне объяснима. Я всегда был лучшим. И даже сейчас мои ноги лучше всего состава Большого театра. (Смеется.) Это вызывает у меня большую горечь, так как я хотел бы видеть совсем иное в бывшем родном театре. С другой стороны, я радуюсь, что «сволочь Цискаридзе до сих пор в тренде». И знаете что? Мои папа с мамой зажгли, молодцы! (Смеется.)
У творческой личности всегда страдает психика и бурно играет воображение. Вот у меня, пианистки, в детстве в музыкальной школе был свой вымышленный друг, который вдохновлял меня и сопровождал на всех концертах. Благо я не поступила в консерваторию и не обезумела окончательно. А Вас кто сопровождал? (Улыбается.)
Каждый ребенок и взрослый живет в своем мире. Меня всегда сопровождала сказка — балет. Я поступил в училище не потому, что жаждал стать танцором, а потому, что мечтал попасть в волшебный мир искусства. Еще важно, во что ребенок играет. Я всегда был один и играл в свои выдуманные игры. И это породило нейтральное отношение к обществу и даже нежелание общаться с кем-либо.
Когда изобрели компьютеры, моя жизнь обрела смысл! (Смеется.) Я смотрю желанные фильмы и с удовольствием провожу время наедине с собой любимым.
Что-нибудь необычное было в Ваших играх?
Да. Няня рассказывала, что, когда она ко мне заходила, заставала меня, маленького мальчика, играющего в похороны…. (..)
→ Если Вы жаждите узнать, что же было дальше с «маленьким мальчиком» — закажите печатный журнал BU:K с полной версией интервью Николая Цискаридзе! Телефон для заказа: 8 999 557 17 73.
Фото: Анастасия РАДУГА
Благодарим ресторан-яхту «Ласточка» за предоставленное место съемок (Причал Лужники Южный улица, Лужнецкая наб., 24 стр 5).
