Человек не пахнущий — монстр. Человек пахнущий — кошмар. Золотой середины не существует, ведь восприятие аромата всегда субъективно, изменчиво, тут нет посредников. Именно запах открывает путь в подсознание. Есть теория, что обоняние — это не одно чувство, а сразу два. Первое отвечает за непосредственное восприятие запахов, второе регистрирует выделяемые во внешнюю среду химические вещества без запаха — феромоны. О том, что «есть тонкие властительные связи меж контуром и запахом цветка», первыми заявили поэты, и только потом закономерностями, особенностями и причудами восприятия занялись ученые. Представьте, Зигмунда Фрейда за этим…
Тело – это сильно пахнущий химический завод. В некоторых религиях соблазнение связано с идеей греха. Таким образом, духи оказываются под запретом. Кроме того, некоторые люди могут питать отвращение к любым запахам, в то время как другие предпочитают естественные, телесные запахи. Эти последние не хотят маскировать запах тела искусственными ароматами. Рождается определенный пласт, который испытывает влечение не просто к запаху тела, а к природным человеческим выделениям… Объяснение кроется в психологии. Психоанализ заполнил имевшийся еще изъян в понимании фетишизма, указав на значение…
Половое влечение распадается на большое число компонентов — не все могут войти в состав его позднейшего образования, — но их нужно прежде всего подавить или найти другое применение. К ним относятся сначала копрофильные (копрофилия является разновидностью фетишизма и морального мазохизма, когда человек достигает сексуального возбуждения и удовлетворения от того, что его партнер осуществляет на него дефекацию – Прим.ред.) части влечения, которые оказались несовместимыми с нашей эстетической культурой; вероятно, с тех пор, как мы благодаря вертикальному положению тела при ходьбе удалили наш орган обоняния от поверхности земли…. Все процессы развития захватывают только верхние слои сложной структуры. Основные процессы, вызывающие любовное возбуждение, остаются незатронутыми.
Половые органы вызывают также сильные обонятельные ощущения, невыносимые для многих людей и отбивающие охоту к сексуальному общению. Таким образом, в качестве самой глубокой причины сексуального вытеснения, прогрессирующего по мере развития культуры, выступает органическая защита новой, возникшей вместе с прямохождением формы жизни.
Несмотря на бесспорную недооценку обонятельного раздражения, даже в Европе есть народы, которые высоко оценивают сильные, для нас отвратительные запахи половых органов как средство, возбуждающее сексуальность, и не намерены от них отказываться.
Важную роль играет «химия» запахов.Когда запахи другого не вызывают отвращения, а, напротив, служат источником удовольствия, сближение может продолжаться. После того как эротические отношения установились, наступает черед другой «химии». В этот момент мы испытываем жажду тела, жажду жизни, которая перед нами… Когда тела соединяются, тут не до духов, возбуждение требует подлинных запахов тела и отвергает искусственные, привнесенные извне ароматы. В этот момент мы испытываем жажду тела, жажду жизни, которая перед нами… Когда тела соединяются, тут не до духов, возбуждение требует подлинных запахов тела и отвергает искусственные, привнесенные извне ароматы.
Роль обоняния, по мнению Фрейда, убывала по мере выпрямления человека: значение ольфакторных стимулов сокращалось, и на первый план выходили визуальные впечатления, которые, заменив собой возбуждающие менструальные запахи, способствовали возникновению длительных сексуальных отношений и привязанности к партнеру. Из прерывистого сексуальное возбуждение становится регулярным, что создает условия ддя создания семьи — первого шага к цивилизации. В самом деле, их запах, действуя на самцов, создает угрозу регресса, новых проявлений архаического сексуального поведения. Таким образом, преодоление животной стадии развития потребовало подавления и изоляции, причем обоняние и женщина представлялись дополнительными препятствиями на этом пути. Впрочем, эта негативная роль женщин будет сказываться и на последующих этапах развития цивилизации:
«Их влияние направлено на то, чтобы его замедлить, затормозить. Они будут защищать интересы семьи и сексуальной жизни, тогда как культурная деятельность, все больше становящаяся делом мужчин, возлагает на последних все более сложные задачи, вынуждая их к сублимации своих инстинктов, — сублимации, к которой женщины почти не способны… Так в результате требований культуры женщина оттесняется на второй план и вступает с ней во враждебные отношения».
А вот это суждение интересно и очень противоречиво…
Ослабление обоняния, необходимое для приобщения к культуре, небезопасно. Ограничения, которые оно налагает на либидо, делают индивида менее счастливым и могут стать источником психозов и неврозов.
Подобно Ницше, Фрейд выявляет низкую роль обоняния в западной цивилизации, но подходит к его недооценке иначе. Если философ рассматривает ее в первую очередь с точки зрения познания, тех границ, которые она ему ставит, то психоаналитик видит в ней прежде всего ограничения, налагаемые на удовольствие. Оба, однако, сходятся в том, что подобная недооценка связана с подавлением инстинкта и вытекающим из этого ущербом для индивида. Тем не менее Фрейд отводит ей гораздо большее значение, поскольку устанавливает прямую зависимость между началом процесса окультуривания и физиологическим вытеснением обоняния.
Логично было бы ожидать, что психоаналитики, уделяющие столь пристальное внимание половой жизни пациентов, проявят особый интерес к чувству, теснейшим образом связанному с сексуальностью. Как ни парадоксально, но это не так. Идея архаической, животной способности человека, связанной прежде всего с анальной сексуальностью, словно парализовала ученых. В самом деле, складывается впечатление, что, хотя обоняние было связано с выработкой теории вытеснения, в дальнейшем ему суждено было покинуть пространство психоанализа. Однако у истоков психоанализа без носа и обоняния не обошлось нигде.
ИСТОЧНИКИ:
Об унижении любовной жизни (1910), Фрейд 3. Влечения и их судьба. М.: ЭКСМОПресс, 1999
О.Б. Вайнштейн, Ароматы и запахи в культуре, книга 1, «Запахи в психоанализе», 2010