Я называла его «малышом» из-за его милой улыбки, несмышленого поведения, детской доброжелательности и… нашей разницы в возрасте. Спустя неделю этот малыш вырос у меня на глазах и заставил себя уважать. Признаюсь, мне нравилось его так называть. Подсознательно, я мечтала о малыше. А, может, все мечты вели именно к этому малышу…?
Я встретилась с ним, работая журналисткой в инвестиционной компании. Все мои мысли занимал мистер президент – владелец предприятия. Коллеги отвлекали вопросами, знакома ли я с высоким блондином со звонким смехом. Я не понимала о ком речь, но замечала их сарказм. Через неделю он меня зацепил. Точнее его парфюм. Интересно, что у этого малыша был совершенно дикий аромат: его нотки проникали в мои обонятельные рецепторы, потом глубоко в мое сознание, затем овладевали моими мыслями, но тело упорно сопротивлялось желанию. «Savage» от Диор. Дикий парфюм на его милом хозяине. Он был действительно мил, учтив и комплементарен. Почему я не воспринимала его всерьез? Не мой возраст или не мой типаж? Все упиралось в цифры: «Позволь напомнить тебе, малыш, цифры: мой полуторагодичный брак закончился 3 года назад, он был старше меня на жалкие два года; а вот арифметика моих поклонников: трое «мертвы», один уехал из страны, двое страдают, а последний моральный инвалид…». И теперь мне в голову приходит одна цифра: 4. Он был младше меня на 4 года. И, видимо, всегда будет младше меня на 4 года. Буду ли я это периодически вспоминать? А может, он мне вернет мои утраченные 4 года? Плохо это или хорошо, мне предстояло выяснить. И я начала изучать себя и свое поведение с ним. Вывод был один: это было хорошо.
В офисе он раздражал всех без конца своими шутками и поведением. Позже стало понятно, что всему виной английский юмор. Странно, но я была толерантна и даже смеялась над его выходками. Либо я была того же ума, либо я видела в нем нечто большее. Сначала он меня забавлял. Затем смешил. А когда я увидела его резюме – поразил. Этот «дурик», как я его называла и называю до сих пор, на самом деле выпускник Лондонского университета королевы Марии – одного из крупнейших и престижнейших вузов Великобритании. Финансист по профессии он жил и работал в Лондоне в лучшем инвестиционном банке, практиковался в Швейцарии и стал бизнес девелопером в компании, где мы с ним познакомились. Даже сказав ему, что я знаю испанский, пришлось прикусить язык, так как он владел им в совершенстве, ибо жил несколько лет в Валенсии. Так кто теперь малыш?? Сколько он успел и преуспел в жизни за такой короткий срок и что успела сделать я, будучи старше него на 4 года? Через какое-то время слово «малыш» я употребляла к нему уже в значении «милый» – babe. Вообще, странно было называть «малышом» парня у которого рост 2 метра. Он не пролезал через дверной проем, но он легко вошел в мое сердце. Это произошло тогда, когда я увидела его в своей естественной среде – за работой. Его сконцентрированный взгляд на монитор, красивые длинные пальцы, печатающие что-то очень важное, заставляли мое сердце биться и по-другому на него смотреть. Я стала иначе принимать его комплименты: нежно улыбаясь со «спасибо» на губах. А стоило мне увидеть, как мистер президент нуждался в малыше и не мог без него провести ни одной встречи, мне стало все понятно. Малыш был нужен всем. Особенно мне: он единственный, кто научил меня чему-то новому в этой компании. Малыш наполнял меня новыми знаниями и эмоциями.
Наконец, я поняла, почему он так раздражал многих. Все было очевидно: он был младше всех, но умнее всех и зарабатывал больше, чем кто-либо. Одно осталось неизменно – выходки у него были «с приветом». Однако они только прикрывали его серьезную и глубокую суть, пуская пыль в глаза невежам. До сих пор не могу понять, путь к моему сердцу он проложил через Лондонский институт королевы Марии или через вкуснейший американо, сделанный кофемашиной, но с его любовью? Это было не слыхано и не видано прежде сотрудниками: топ-менеджер делает кофе новой сотруднице, преподнося его красиво с элитным швейцарским шоколадом и со словами: «Все, это любовь. Теперь ты так легко от меня не отделаешься!» Да, он еще своими длинными пальцами поправил свою челку и подмигнул мне. Баллы в его пользу копились… Теплота в моей душе наполнялась… А я, в свою очередь недоумевала, путь к его сердцу лежал через мое образование, мои глаза или туфли Маноло Бланик, которые он отметил при первой же встрече? Позже он признался, что заметил меня в зеленой водолазке, которая так шла к моим туфлям и глазам.
Вечер, который нас сблизил был моментов откровений и доверия. Когда руководитель СБ компании – приближенный президента, не давал мне проходу и покоя, мне хотелось тут же об этом с кем-то поделиться. В тот поздний вечер, когда два трудоголика – я и малыш остались после работы, я зашла к нему в отдел и призналась в служебных интригах. Мне хотелось выговориться, мне хотелось заручиться его мужской поддержкой, мне хотелось верить ему и мне хотелось остаться с ним еще подольше… Малыш оцепенел и смеялся в голос от удивления. Он понимал, что я нравлюсь многим, но был ошарашен нелепым поведением серьезного человека по отношению ко мне. Его больше поразило то, что я «другая, чем кажусь на первый взгляд» и что мне не хватало романтики в жизни. В шутку была брошена им фраза или нет, но он был убедителен: «…значит я тебе устрою ужин при свечах». В тот вечер я впервые увидела в нем не просто коллегу и «дурика», а джентльмена и друга. Со следующего дня и по сей день, каждое утро он здоровается со мной, целуя мне руку.
Как-то он признался, что обожает, когда я его называю «малышом», так как никто раньше его так не называл. Малыш был способен на взрослые поступки и на такие же вопросы: «Ты меня любишь?» – спрашивал он меня много раз об этих серьезных делах с детской подачей, словно 5 летний ребенок проверяет маму на родство, близость и доверие. Будто он боялся меня потерять. «Я не могу уже без тебя», – хотелось мне ему ответить, но не отвечала. «Люблю тебя», – думала про себя, но не озвучивала, будто боялась его потерять этой пресловутой фразой. Любовь к нему не была пресловутой и типичной, она просто другая. Я любила себя с ним: вне офиса он превращал меня в нежную и милую девочку уже не на каблуках и с чизбургером в руках. Иногда мне казалось, что он подходил к любви инфантильно, поэтому я боялась раскрыть ему свои чувства. А что если все было по-взрослому, а я не считала зрелыми наши отношения? Останется ли он малышом для меня навсегда?
В нашем мире, во многих кругах, в сознании некоторых людей, в том числе и в моем, эту любовь понимают превратно, своеобразно, несерьезно. Рождается много вопросов, эти отношения вызывают столько сомнений, что теперь они вынуждены таить свое имя. Но именно он, наша разница в возрасте и наши чувства друг к другу, привели меня туда, где я нахожусь сейчас. Чувства эти светлы, прекрасны, благородством своим они превосходят все иные формы человеческой привязанности. Когда он спросил меня: «Почему из всех людей в компании ты доверилась именно мне? Ты могла выбрать себе любого». «Ты родной», – ответила я. Сначала коллега, потом родственная душа, затем друг. Но дружить я всегда не умела с теми, кто мне нравился, так что близость с ним была не за горами. Привязанность наша интеллектуальна, и раз за разом вспыхивала между мной и малышом, где я обладала опытным умом, а он был переполнен радостью, ожиданием и волшебством лежащей впереди жизни. Так и должно быть в идеале, но я этого не понимала. Я издевалась над этой привязанностью и порой ставила себя за это в позорный угол.
Беда была в том, что я слишком думающий человек и пытаюсь анализировать то, что обычно разрешается само собой, когда приходит время. Поэтому он мне всегда говорил: «не парься», «не думай», «расслабься» и мое любимое – «думай сердцем, а не головой». А мне всегда было интересно: думал ли он сердцем будучи со мной? Я даже по-настоящему не знала, можно ли было назвать любовью то, что я чувствовала к нему? Он просто стал светом на месте работы и даже в какой степени смыслом ее. Я ни на минуту не забывала о его существовании, ибо он приходил не только ко мне в отдел, но и на ум сто раз в день. Мысленно называя его имя, я неосознанно улыбалась, как будто он жил внутри меня, сохраняя в то же время свою отдельную сущность или как он говорил «personal space». Из всех людей, которых он знал, он сосредоточил свое внимание и время на мне, и его теплота останется со мной навсегда. Я замечала за собой, как порой я его душила своим присутствием, а все из-за ненасытности и привязанности к нему. Но я знаю, что никогда ему не надоем. Пресытится ли он мне? Это вряд ли. Я также убеждена, что малыш не настолько примитивен, чтобы оставить меня ради 18-20 летней простушки. А красота? У меня ее хватит на нас обоих.
Когда я с ним, то принимаю эту простую мудрость: есть вещи, которые приносят гораздо больше радости, чем простое сексуальное удовлетворение. Ведь, секс – это лишь крем на эклере. Вкусив эту поверхность, не факт, что захочется доесть до конца. Мы начали с малышом все с начала, с базиса, с общения и доверия. Чисто женские мысли приходили мне в голову: и ночь с ним, и сладкий месяц, и малыши от него. Но через 2 секунды я отгоняла эти размышления. Необходимо было разобраться с существующим малышом и с его неизведанными для меня мыслями. На раздумья не было времени, он действовал и запрещал мне думать. Как минимум за это я ему благодарна. Он отвлекал меня дурацкими шутками, нелепой мимикой, своим английским акцентом, походами в кино и бизнес-обедами. С ним мои года уменьшались с каждым его прикосновением и поцелуем в лоб. Мне снова 18. Он меня обнимает и носит мою сумку. Мне снова 13… И он утопает во мне и отрывается от поцелуев, только чтобы сказать со вздохом и страстным смехом: «Фух, мне снова 15!»
Положа одну руку на сердце, а другую на лицо я признаюсь своим подругам – «Ему 24!» А эти неугомонные и неудовлетворенные защитницы моих чувств твердят: «Молодой любовник – это же класс!!!» Когда мы обедали с моей всевидящей коллегой она мне сказала: «Ты знаешь, мне кажется из вас бы сложилась прекрасная пара». Я отрицала все, развеивая ее догадки о нас, ибо никто не должен был знать о нашем романе. Сама я жаждала услышать ее мнение и удивленно спросила: «Мы? Пара? Еще и прекрасная? Почему?», – моему сарказму и актерскому дару не было равных. «Ты такая красивая будешь радовать его и мотивировать. А он тебя будет смешить. Ты будешь всегда улыбаться», – ответила она, замолкла я, и мы продолжили ланч в тишине.
Муж Джулианны Мур младше нее на 5 лет. Это одна из тех актрис, которая вечно улыбается и пребывает в счастье. Недавний союз и история любви разведенной Меган Маркл и принца Гарри еще больше вдохновили меня на наши с малышом отношения. А Ева Мендес и Райан Гослинг: сексуальная дива и амбициозный актер младше нее, еще и блондин. А Шакира и Жерар Пике? А любимая Айшвария и ее Абхишек Баччан? А моя родная бабушка, которая старше моего двухметрового (!) деда ровно на 4 года? Если понадобится, я найду миллионы примеров и миллиарды оправданий, тысячу объяснений и сто заклинаний, только бы он любил меня. Мне так необходимы его ласки и нежность, что я готова ждать. С чем бы я не смирилась и единственное, что гложет мое сознание до сих пор, не давая спать по ночам и терзая на работе – это мысль: готовлю ли я его для другой или он был, есть и будет мой?
Jim Daly painting
